Чем объяснить успех Новоросии у российских граждан? Почему они продолжают поддерживать донецких и луганских сепаратистов, несмотря на растущие экономические трудности?
Очевидно же, что средний россиянин год назад, до начала событий в Крыму и на востоке Украины, был богаче, чем сейчас. За прошедшие месяцы подорожали продукты питания, рубль подешевел на треть, качественные импортные товары оказались вне зоны доступа, существенно выросли в цене туристические путёвки, начинаются массовые увольнения, в прессе то и дело мелькаю слухи о новых страшных налогах.
Связать эти и другие негативные явления с деятельностью полковника Гиркина и ему подобных авантюристов не так уж и сложно. И, тем не менее, поддержка не ослабевает, к московским пунктам приёма помощи жителям Донецкой народной республики, развёрнутым возле станций метро в спальных районах, продолжают приходить люди с посылками.
И это удивительно. Ведь с самого начала российская пропаганда делала ставку на пафос молниеносного и бескровного завоевания – пафос лёгкой добычи. Неопознанные войска без единого выстрела берут под свой контроль огромные цветущий полуостров, тем самым открывая его для российского капитала и российского потребителя.
По идее, средний граждане России после присоединения новых территорий всерьёз рассчитывал, что будет жить ещё лучше: купит новую машину, съездит в Европу, оплатит дорогостоящий курс лечения.
Весной текущего года, в связи с новыми земельными приобретениями, проправительственные экономисты обещали народу взрывной рост туристической индустрии, налоговые поступления в бюджет, радостно подсчитывали запасы полезных ископаемых, щедро раздавали положительные прогнозы.
Теперь, когда осень и небо над Москвой непроглядного серого цвета, а цены на нефть падают, картина выглядит совершенно иначе.
Вместо обещанного благосостояния, которое, по понятным причинам, поддерживали единогласно все, уже не далеко до рекомендаций затянуть пояса потуже и приготовиться к затяжной экономической войне с неизбежными сокращениями, ужесточениями и прочими военными радостями. Сербия девяностых становится ближе с каждым днём.
Казалось бы, где недовольства? Миноритарные держатели акций какой-нибудь крупной компании, если бы им вместо обещанных баснословных дивидендов выдали учебники по духовности, провели бы внеочередное собрание совета директоров и добились бы отставки виновных. За неэффективное управление. А тут тишь, гладь да божья благодать. Уволенные врачи, было, возмутились, но как-то тихо, без размаха, как будто работа и деньги им особо и не нужны. Пошумели и разошлись.
В чём секрет? Как такое возможно? Почему взрослые мужчины и женщины, обременённые налогами, кредитами, детьми и престарелыми родителями, вдруг стали бессребрениками? Неужели и вправду россияне — нация вселенской любви и всемирной отзывчивости, чуждая земным страстям, как учили нас когда-то философы из Петербурга?
Большая часть наблюдателей, стремясь объяснить этот феномен, ссылаются на мощь российской пропаганды: дескать, она настолько виртуозна, что способна убедить кого угодно в чём угодно, даже если это идёт вразрез с финансовыми интересами её потребителей.
Конечно, обелять черное и очернять белое московские пропагандисты умеют, наверно, как никто в мире. Но даже и они не в силах надолго блокировать раздражение от невозможности покупать как раньше, когда Крым был не наш.
Как водится в таких случаях, ответ следует искать в культурных особенностях. Новороссия и эпическая борьба с западными ценностями разорительна для кошелька и, одновременно, позволяет большинству граждан почувствовать уважение к себе.
Кем видит себя россиянин сейчас? Во-первых, он напрочь забыл о своих недавних ожиданиях богатства. Нет - скажет он – никогда я не думал о прибылях. Я поддерживал аннексию Крыма, я приветствовал Губрева и Безлера, не ради денег, а ради справедливости. И, сейчас, когда мой желудок недовольно урчит от дешёвых продуктов, я страдаю за правду. Я, если хотите, мученик и страстотерпец, как император Николай Второй.
Ухудшение экономической ситуации по странной логике оборачивается улучшением самочувствия. Чем меньше средств на счету, тем шире улыбки и твёрже шаг. Здесь важен развиваемый последние два с половиной десятилетия культ невинно убиенной императорской семьи. Чрезвычайно популярный, кстати, с собственной апокрифической мифологией, наложенной на официальную, и отчасти ею же и порожденный, со своей сетью святынь, с храмами, по факту он работает как система поощрения не-экономического поведения. Работает, паразитируя на дискурсе служения и гражданского самопожертвования, обостряя его, доводя до придела.
Каждый сторонник Новороссии – это такой маленький император\императрица, с аристократическим спокойствием переносящий притеснения и оскорбления от пошляков из киевской хунты и вашингтонских хамов, а Россия вся – огромный Зимний дворец. Спускаясь в московское метро, вы оказываетесь в окружении царствующих особ, с достоинством и смирением несущих себя на алтарь добра и света. Всюду надменные взгляды, блеск, величие, всюду Михалков на белом коне, и, одновременно, демонстративная готовность к насильственной смерти, за которой обязательно последуют канонизация и райские кущи. И люди, пока совсем не прижало, готовы платить за право участи в этом спектакле.
Горят софиты, представление идёт, зрители в зале. Вопрос в том, когда и кто опустит занавес.
